Что делать, чтобы не ссориться? 5 советов от психотерапевта Филиппы Перри

Давайте рассмотрим типичную семейную ссору из-за мытья посуды. Мытье посуды – предмет спора, а затем следует то, что люди чувствуют по этому поводу. Вот что происходит, когда действия ограничиваются обменом фактами.

Что делать, чтобы не ссориться? 5 советов от психотерапевта Филиппы Перри

В издательстве «Бомбора» вышла книга психотерапевта Филиппы Перри «Как жаль, что мои родители об этом не знали (и как повезло моим детям, что теперь об этом знаю я)» – 300 страниц о выстраивании здоровых отношений со своими детьми. Впрочем, ее рекомендации пригодятся для всех, кто хочет найти общий язык с родными, близкими и другими людьми. The City публикует отрывок из главы «Окружение вашего ребенка»: в нем идет речь о том, как важно говорить о своих чувствах, и есть краткая памятка на тот случай, если появилось раздражение и назрела ссора.

Как ссориться и как не ссориться

Ссоры происходят в большинстве семей. Важно то, как вы преодолеваете (или не преодолеваете) конфликт, и как вы улаживаете (или не улаживаете) разногласия. Споры сами по себе далеко не всегда разрушают отношения и, соответственно, благоприятную среду для ребенка. Люди, состоящие в успешном браке и добрых отношениях, бывает, расходятся во мнениях и ссорятся. Это факт. Но даже после этого они продолжают уважать и ценить друг друга, озвучив противоречия и поделившись своими чувствами.

Теперь поговорим об основных элементах споров. У любого конфликта есть предмет. Это то, из-за чего вы ссоритесь. Дальше идут ваши чувства по поводу этого конфликта и чувства других людей. А потом следуют действия, то есть то, как вы решаете проблему.

Чтобы уладить разногласия, важно понять, как вы относитесь к предмету конфликта, и сообщить об этом. Следующий шаг – выяснить, какие чувства вызывает предмет конфликта у другого человека, и принять их во внимание. Если игнорировать эмоции, обе стороны начинают горячиться все больше, обмениваясь ударами в игре, которую я называю «словесный теннис». Они перебрасывают туда-сюда через сетку все новые и новые аргументы, чтобы сделать друг другу как можно больнее. При такой манере поведения целью спора становится набрать больше очков, а не найти действенное решение. Узнать о несовпадении мнений и проработать их возможно, только стараясь понять и найти компромисс, а не стремясь победить.

Давайте рассмотрим типичную семейную ссору из-за мытья посуды. Мытье посуды – предмет спора, а затем следует то, что люди чувствуют по этому поводу. Вот что происходит, когда действия ограничиваются обменом фактами.

И так далее. Когда у одного из партнеров заканчиваются аргументы и он обречен «проиграть», это не добавляет ему любви и нежности по отношению к оппоненту. А «победитель» чувствует себя на коне исключительно за счет своей второй половины.

Другой стиль взаимодействия в конфликте и при возникновении разногласий я называю «Смотри: белка!», или отвлечение внимания. Вместо того чтобы озвучить то, что беспокоит вас или партнера, вы меняете тему. Так, увидев, что посуда не вымыта, вы не обозначаете проблему, а говорите или делаете что-то другое. Не всегда это плохо – бывает полезно отложить разговор, но нельзя полностью избегать обсуждения противоречий. Если старательно уклоняться от конфликтов, можно потерять ощущение близости: уворачиваясь от многочисленных табу, начинаешь обходить стороной партнера, а потом чувствуешь себя одиноким.

Третья манера поведения в споре – принять позицию мученика. В этом случае, придя домой, вы говорите: «Не переживай из-за грязной посуды. Я вымою». К несчастью, в подобных ситуациях «мученику» редко удается пробудить у остальных угрызения совести. В конечном итоге, он обижается и обвиняет всех вокруг или превращается в гонителя (см. ниже) и сыпет оскорблениями.
Гонитель нападает: «Ты просто свинья, раз не желаешь мыть посуду. Как можно терпеть такую грязь. Фу!» Тот, к кому обращено это замечание, немедленно готов напасть в ответ.

Ни один из этих четырех видов взаимодействия в конфликтах не способствует хорошей семейной атмосфере. Ссоры приводят детей в состояние боевой готовности, угрожают их ощущению безопасности, снижают способность вести себя открыто и проявлять любопытство к миру. Вместо этого им приходится переключать свою энергию и внимание в режим чрезвычайной ситуации.

Как же тогда лучше спорить? Прорабатывая возникшие противоречия, разбирайте их по очереди и не забывайте об истинном предмете обсуждения. Не следует копить свое дурное настроение и обрушивать его на близких, когда уже невозможно сдерживаться. Начните с того, что вы чувствуете, а не нападайте с обвинениями. Итак, если мы вернемся к немытой посуде…

«Мне так надоело, что каждое утро я оставляю чистую кухню, а после работы меня ждет гора грязных тарелок. Если бы ты мыл за собой посуду в течение дня, мне было бы намного легче».

Идеальный способ – думать не о том, как победить, а как понять второго. В ответ вы можете услышать: «Прости, дорогая. Я не хотел, чтобы тебе было плохо. У меня просто полно работы. Я понимаю, что это не самая приятная картина, которую хочется увидеть, когда приходишь домой». А вы можете сказать: «Да, на тебя и правда много навалилось. Ладно, бог с ним. Давай ты моешь, а я вытираю, что скажешь?»

Основополагающее правило спора – использовать «я» вместо «ты». Например: «Мне обидно, что ты не отвечаешь мне, когда сидишь в телефоне», а не «Ты меня игнорируешь, когда сидишь в телефоне». Никому не нравится получать характеристики и оценки, особенно негативные. Если вместо этого описать, как вы чувствуете себя из-за того, что второй делает или говорит, речь пойдет о вас, и выслушать это станет гораздо легче.

Естественно, ни один прием озвучивания жалоб не сможет стопроцентно гарантировать «успех», то есть обеспечить вам то, чего вы хотите добиться. Но успешное взаимодействие – это не манипуляция. Это хорошие отношения. Открытое выражение своих чувств и желаний способствует близким отношениям, в то время как, дергая за ниточки партнера, нельзя добиться крепкой связи.

Использовать местоимение «я» вместо «ты», признаваться в собственных эмоциях и стараться узнать, что чувствуют другие – вот лучший способ улаживать неизбежные противоречия, возникающие в семье. Ваш ребенок будет чувствовать себя в большей безопасности, потому что такая манера поведения снижает количество обид и помогает взаимопониманию. Также он, вероятно, переймет уважительный и эмоционально верный стиль ведения спора, видя перед собой правильный пример.

Одна из первых и основных причин разногласий – убежденность людей в том, что на них нападают специально, хотя это не так. В качестве иллюстрации приведем типичную семью. Назовем их семьей Херитидж.

Эту ссору не назовешь серьезной. Я уверена, что Кит в конце концов бросит Джонни свою куртку и скажет: «На, забирай». А Джонни ответит: «Не нужно мне твое барахло. Все равно придется одевать тебя во что-то, чтобы положить в гроб». Они оба посмеются, и инцидент будет исчерпан. Но если они не поймут, что произошло на самом деле, у обоих останется неприятный осадок и, весьма вероятно, нечто подобное случится снова.

Итак, давайте посмотрим, что же на самом деле происходит. Представим, что вмешался мудрый посредник.

Новая версия разговора могла бы звучать так:

Упражнение: докопайтесь до сути

Вспомните последнюю ссору с любимым. Не концентрируясь на том, кто был прав, а кто виноват, постарайтесь развернуть случившееся, как сделала это я на примере стычки Джонни и Кита. Теперь – опять же, как это было сделано в примере, – посмотрите на ситуацию со стороны и проработайте чувства всех действующих лиц. Затем примерьте на себя роль мудрого посредника и подумайте, что можно изменить в диалоге, который привел к разногласиям, и как его улучшить. Ниже представлена краткая памятка: что стоит держать в голове, когда приходится говорить на трудные темы, когда вы раздражены или чувствуете неизбежность ссоры:

1. Сообщите о своих чувствах и принимайте в расчет чувства другого человека. Это не равноценно тому, чтобы назначить себя «правым», а другого «виноватым», и не означает считать себя «умным», а другого «глупым». Ничто так не разрушает отношения и семьи, как человек, который настаивает на своей правоте. Вместо того чтобы мыслить в категориях «прав – не прав», лучше подумать о том, что каждый из вас испытывает.

2. Выстраивайте свои границы, а не границы другого. Для этого используйте местоимение «я», а не «ты».

3. Не реагируйте – размышляйте. Не обязательно всегда все обдумывать, прежде чем реагировать – я не призываю вас терять спонтанность. Но если вас охватила досада или злость, мне кажется, неплохо взять паузу и понять, почему это произошло. Если бы Кит из описанной выше ситуации сделал это, он бы понял, что гнев, испытанный им в ответ на вопрос о куртке, на самом деле не связан с его сыном.

4. Примите то, что вы уязвимы, вместо того чтобы бояться этого. В примере, приведенном выше, Кит понял бы, что боится старения и скорее спрячет этот страх за злостью, чем продемонстрирует свою ранимость. Но только позволив себе быть уязвимыми, мы сможем раскрыться и наладить близкие отношения.

5. Не стройте предположения о намерениях других людей. Стараясь не увлекаться допущениями и проекциями своих эмоций на окружающих, попробуйте выяснить, что же они чувствуют и признать свою ошибку, если поняли их неправильно. Понимание собственных чувств и чувств людей, с которыми вы имеете дело – не только краеугольный камень переговоров, но и основание для конструктивных отношений и эмпатичного родительства. Никогда не поздно начать такое взаимодействие.

Когда у родителей получается выполнять эти правила, улучшения паттернов общения становятся заметны достаточно быстро.

У него нет друзей
Возможно, ты и сама еще не до конца разобралась в человеке, поэтому милого и тихонького сноба по ошибке приняла за хитрого парня, который прячет тебя от своей яркой, как пасхальные яйца, жизни. А нет. Просто одному ему комфортней: без этих ваших Интернетов, вечеринок и дружеских встреч. Знакомить тебя особо-то и не с кем, но ты то не в курсе. Тебе кажется, что ты –жертва стэшинга. Будь спокойна – это не твой случай.

Почему он скрывает ваши отношения?

С плохой новости начинать всегда легче, поэтому прими ее достойно: вероятно, твой парень хранит в секрете ваши отношения, потому что считает этот роман проходящим. Если вы вместе уже не первый месяц, ты ему сердце и душеньку, а он тебя даже с аквариумной черепахой не познакомил – смело обрывай эти отношения. Принцесса не создана для жадного дракона!

Его друзья – идиоты
Не смейся, это вполне вероятный сценарий. Не исключено, что ваши отношения для него – подарок небес, а ты – лотерейный выигрыш, поэтому вашу связь он бережет, как удивительное чудо. Поэтому собственно и прячет тебя от своих веселых болванов-друзей, считая их общество тебе неровней. Просто дай ему понять: если ты принимаешь его, то и его компанию ты полюбишь, как родную.

У него нет друзей
Возможно, ты и сама еще не до конца разобралась в человеке, поэтому милого и тихонького сноба по ошибке приняла за хитрого парня, который прячет тебя от своей яркой, как пасхальные яйца, жизни. А нет. Просто одному ему комфортней: без этих ваших Интернетов, вечеринок и дружеских встреч. Знакомить тебя особо-то и не с кем, но ты то не в курсе. Тебе кажется, что ты –жертва стэшинга. Будь спокойна – это не твой случай.

Он недавно порвал отношения
Неписаный этикет «бывших» гласит о том, что если один из эксов до сих пор страдает по второму, то тот в свою очередь должен беречь чувства раненого сердца. В этой ситуации временный стэшинг новых отношений – лучшее решение и благородный поступок. Поэтому дай вашему роману немного времени: пусть чувства окрепнут, все бывшие любовники пройдут комплекс успокоительных и остынут, а ты утвердишься в правильности своего выбора.

У него есть другая
И он прячет ее от тебя, а тебя – от нее. Не нам тебе объяснять, как с помощью нехитрой дедукции, одного смартфона и анализа лайков под его аватаркой вычислить ту самую кобылу, с которой он спит, когда ты встречаешься с подругами. Не нашла? Слава богу, займись делом. Нашла? Забудь этого героя-любовника навсегда и напиши его любовнице, что у него хламидии. А нечего было врать святой женщине, понятно?

Он боится тебя потерять
Парни с низкой самооценкой видят потенциальную неверность своей девушки даже в тех ситуация, где фигурируют она и камень, поэтому его правило номер один – спрятать свою женщину куда подальше. Не исключено, что тебе попался именно такой ревнивец. Фотографии вместе? Не дай бог тебя лайкнет его знакомый! Встреча с друзьями? А если ты понравишься кому-то из его друзей? Лучше дома. В халате. В темноте.

Он тебя стесняется
Считает недостаточно образованной, красивой, ухоженной, состоятельной, фигуристой, etc… Наверное, ты и сама это чувствуешь, потому что стала замечать за собой проявления новых комплексов и предубеждений рядом с ним – таким красивым, свеженьким и успешным. Запомни, мужчина, который в отношениях говорит девушке не комплименты, а гадости, создан для публичной казни и вечных пыток аллергенным лубрикантом. Слабое звено в вашей паре – именно он. Прощайтесь.

Ты себя накрутила
Возможно, отношения для тебя – это селфи с любимым два раза в день, бесконечные сториз с букетами, единый быт и вообще публичная жизнь вашего романа. А для него отношения – это уютный вечер на двоих: без смартфонов, прямой трансляции и освещения. Он не прячет тебя от общественности – он просто не хочет тебя с ней делить. Может быть, это и есть оно – то самое счастье?

Без возможности собираться в толпу город не полон. В Кремниевой долине улиц немного, а толп еще меньше. Потому-то, когда бейсбольный клуб «Джайентс» выигрывает финал чемпионата, люди со всей Области залива стекаются на Маркет-стрит в Сан-Франциско, чтобы вместе отпраздновать это событие.

«Мы боимся толпы, а толпа боится самой себя»: как понять, что город охвачен страхом

Город без людей — мертвый город. Толпа — важнейший атрибут городской жизни. Живой город — воплощение людей, которые его населяют. Они заполняют его улицы и общественные пространства, они стекаются в город каждый день, чтобы узнать, что город может им предложить.

Люди толпами приезжают в город на работу и учебу, за медицинской помощью и развлечениями. Город может дать людям утешение и дружеское общение. Кому-то в толпах, порождаемых городом, удобнее вершить неправедные дела в погоне за удовольствиями или наживой. Другие спасаются в толпе от одиночества и ощущения собственной незначительности.

Толпа нестабильна, непредсказуема и изменчива, как и сам город. Она может за секунду превратиться из процессии единоверцев в стадо, объятое паникой,— как продемонстрировала ужасная давка в Мекке во время хаджа 2015 года, когда погибло до двух тысяч человек. Или толпа бывает образцом самоорганизации людей, если судить по празднику Кумбха-мела в Индии, когда каждые пятнадцать лет на берегу Ганга образуется импровизированный город на 50 миллионов паломников. (Фестиваль Кумбха-мела проходит по очереди в четырех городах Индии, возвращаясь в каждый из них раз в 11–13 лет. На берегу Ганга находится священный город Харидвар, где в следующий раз Кумбха-мела пройдет в 2021 году.)

Религиозный праздник Кумбха-мела в Аллахабаде, 2013 год

Фото: Jitendra Prakash / Reuters

Внезапно толпа может превратиться в безрассудную массу, как те токийцы, что нападали на живущих в Японии корейцев во время погромов после землетрясения 1923 года, без всяких на то оснований сочтя, что именно те — виновники охвативших город пожаров. Во время Бунта лорда Гордона летом 1780 года в Лондоне королевская армия открыла огонь по толпе и убила 285 человек, после того как мирное шествие для подачи петиции в палату общин вдруг переросло в бесчинства: погромщики поджигали тюрьмы, освобождали заключенных, разрушали дома и храмы католиков и грабили имущество богачей без оглядки на их вероисповедание.

Двести лет спустя в 1992 году, в Бомбее произошли масштабные межконфессиональные столкновения, в ходе которых погибло около 900 человек: толпы индуистов пришли в неистовство из-за протестов мусульман против разрушения мечети XVI века. Люди гибли в тесноте трущобных кварталов, в общем-то, по тем же причинам, что унесли столько жизней за десятилетия уличного насилия,— из-за сочетания озлобленности, животного страха и ненависти.

Но толпы могут также служить противовесом полиции, вышедшей из-под контроля, как это случилось в Лос-Анджелесе после избиения Родни Кинга или после гибели Майкла Брауна в Фергюсоне, штат Миссури. Они становятся «коллективным свидетелем», который препятствует злоупотреблениям властью. Чтобы рабочие могли заставить неразумного работодателя заключить коллективный договор, нужна толпа. Толпы свергают правительства, как это произошло на каирской площади Тахрир в 2011 году. Толпы скорбят о гибели принцессы в автокатастрофе, празднуют победу любимой футбольной команды или радуются окончанию вой­ны — испытывая скорее облегчение, чем восторг от торжества над врагом.

Мирная демонстрация против произвола полиции, 2014 год

Фото: Brendan McDermid / Reuters

Если в городе нет толп, значит, он охвачен страхом — по той или иной причине. Портовый город Лептис-Магна, основанный римлянами на побережье Ливии, был покинут жителями в VII веке нашей эры. В нем и сегодня можно увидеть глубокие борозды от канатов на стенах причала, у которого два тысячелетия назад были пришвартованы суда, перевозившие зерно через Средиземное море в римскую Остию. С каменных скамей на галерке амфитеатра просматривается не только сцена, но и море. Форум украшен рядами масок в виде голов Медузы.

Когда-то здесь можно было бродить по улицам среди винных лавок и терм, размышляя над множеством трагедий и возрождений, что пережил этот город за долгие века. Теперь же можно лишь рассуждать о том, какие уроки преподает опустевший Лептис-Магна про будущее наших собственных городов. Заброшенность и пустота мертвого города с печальным достоинством напоминает о бренности всего сущего.

Сегодня из-за анархии в Ливии посещать Лептис-Магну слишком опасно, и город оказался на «территории страха», не позволяющей предаваться размышлениям. Чтобы улицы города опустели, не нужно вводить комендантский час (это самый антигородской шаг, за исключением разве что физического уничтожения города и его населения) — для этого достаточно страха.

Нам страшно, когда города, меняясь, отнимают у нас память о том, какими когда-то были мы сами и те, кто жил здесь до нас.

Мы боимся одинокой и нищей старости. Поэтому в определенных обстоятельствах наполнить толпами городские улицы может и паника, но почти всегда присутствие людей — это хороший, а не плохой знак. Когда улица наполнена жизнью, это говорит о том, что в городе всё в порядке, что страх перед реальными или гипотетическими опасностями отступает перед оптимистическим ощущением возможностей, которые дает нам город. Мы боимся преступности, болезней и террора. Мы боимся толпы, а толпа боится самой себя. Мы боимся других горожан, которые не похожи на нас,— не только физического вреда, который они могут нам причинить, но и того, что они изменят наш образ жизни. Мы боимся потерять себя, предать себя, оказаться чужаками в собственном доме.

Без возможности собираться в толпу город не полон. В Кремниевой долине улиц немного, а толп еще меньше. Потому-то, когда бейсбольный клуб «Джайентс» выигрывает финал чемпионата, люди со всей Области залива стекаются на Маркет-стрит в Сан-Франциско, чтобы вместе отпраздновать это событие.

Им необходимо почувствовать себя частью толпы из-за общности, которую она в себе несет. Именно с этой тоской по общности, наверно, связан феномен автодрома в Индианаполисе. Эта трасса для автогонок находится посреди плоской пустой равнины, усеянной тут и там маленькими городками и деревнями, но на ее трибунах могут расположиться 250 тысяч человек, а всего автодром вмещает 400 тысяч зрителей — что сравнимо с населением всего Индианаполиса, расположенного рядом (850 тысяч человек). В дни гонок здесь могут почувствовать вкус толпы те, у кого иначе нет способов ощутить его.

Автодром «Индианаполис Мотор Спидвей»

Фото: Charles Knight / Shutterstock / REX

Когда толпа овладевает городом, игнорировать ее уже невозможно. Вы либо отождествляете себя с ней, либо прячетесь от нее. Вы соприкасаетесь с толпой физически, и немалую роль в этом играет пространственная форма города. Аналогичным образом принципы, определяющие движение толпы по этим пространствам, порой начинают обретать свойства гидродинамики. Свобода действий индивида ограничивается напором тел других людей и стесненностью пространства. Оживленные улицы, забитые людьми, превращаются в толпу только после того, как эти люди обретут самосознание.

(Толпа может воплощать в себе и энергию народовластия, и бездумную угрозу. Площадь Тахрир в Каире из форума революционных преобразований превратилась в поле боя между вышедшей из-под контроля полицией и толпой фанатиков-женоненавистников.

Новый 2016 год в Кельне: в эту ночь подспудная напряженность между иммигрантами и коренным населением выплеснулась наружу — сексуальные домогательства и хулиганские нападения на женщин под прикрытием празднующей толпы вызвали возмущение у немцев.

Туристы — из-за одного их количества — стали угрозой не только для характера некоторых городов, но и для их материальной ткани. Прикреплять к перилам замочки в качестве символов любви — милый, спонтанно родившийся обычай, но теперь он уже испытывает на прочность конструкции некоторых парижских мостов.

Лувр ежегодно принимает 10 миллионов посетителей. У самых популярных экспонатов — Венеры Милосской, Ники Самофракийской и Моны Лизы, — которые привлекают туристов, как африканская дичь любителей сафари, люди сбиваются в толпы по десять рядов глубиной и делают селфи.)

Но воздействие большого числа людей в городе ощущается не только в форме обладающих самосознанием толп. Улицы крупнейших городов мира всегда забиты людьми — в некоторых случаях практически круглосуточно. Отчасти это отражает абсолютный рост численности населения планеты, а отчасти — рост мобильности все большего числа людей.

В 2014 году Лондон обогнал Париж и стал самым популярным у туристов городом Европы: количество иностранных гостей, которые провели в британской столице не менее суток, достигло 16,8 миллиона. За десять лет число туристов выросло на 8 с лишним миллионов и наконец превысило аналогичный показатель Парижа — 15,2 миллиона иностранных гостей. Применительно к Лондону это означает, что на каждого постоянного жителя приходится двое приезжих. Этот поток распределен во времени по всему году, но можно сказать, что он в любой конкретный момент существенно увеличивает население Лондона.

И в пространстве приезжие распределяются неравномерно: они сосредоточиваются в нескольких четко отграниченных зонах, буквально переполняя их. Среди таких зон — транспортные ворота города. В 2014 году на отлете и прилете в Хитроу, который уже не считается самым загруженным аэропортом мира в плане международных рейсов, было зарегистрировано 73,4 миллиона пассажиров.

Фото: Toby Melville / Reuters

Уже сам факт, что такое количество людей проходит через ограниченное пространство, попутно получая свой багаж, можно назвать триумфом организации и планирования. В викторианскую эпоху вокзалы сталкивались с серьезной проблемой: по мере роста интенсивности железнодорожного сообщения там в праздничные дни скапливались огромные толпы пассажиров. Поэтому вокзалы приходилось постоянно перестраивать.

Некоторые аэропорты лучше других справляются с пассажиропотоками, которые по любым меркам стоило бы признать грандиозными, если бы мы не успели привыкнуть к ним.

Но устройство аэропорта и его связь с городом, который он обслуживает, в XXI веке стали одним из главных аспектов градостроительного проектирования. В самых посещаемых городах мира вводятся нормы пропускной способности, которые еще недавно показались бы беспрецедентными. Сейчас уже проектируются аэропорты, способные принимать до 450 тысяч пассажиров в сутки. Этот поток равен всему взрослому населению Эдинбурга, и в таком аэропорту в течение всех 24 часов самолеты будут совершать посадку каждую минуту.

Аэропорт можно перестроить «с нуля» со всей беспощадностью, как гонконгцы поступили со своим старым аэропортом Кайтак: они попросту заменили его новым, насыпав целый искусственный остров для ВПП и терминалов и соорудив для доставки пассажиров новые шоссе, мосты и железнодорожные ветки. Но исторические центры великих городов Европы адаптировать к современным реалиям куда сложнее. Их ландшафт жестко скроен и вмещает дюжину или две точек, куда устремляются туристы, чтобы сделать фото. В городах присутствует строго ограниченный набор достопримечательностей, «обязательных» для посещения. Причем эти места чаще всего не приспособлены для массового скопления людей, и напор постоянно растущих толп угрожает теперь изменить их характер.

Стада туристов все время увеличиваются. Первой их жертвой стала историческая Венеция, чье постоянное население снизилось до 35 тысяч человек: город подвергся трагическому выхолащиванию — от одной из самых значительных по культурному, финансовому и политическому влиянию держав мира осталась лишь пустая оболочка, прогулочный маршрут, где у людей нет ни места, ни времени, чтобы хотя бы задержаться на одном из мостов. Этот феномен угрожает и другим городам.

В Лондоне поток туристов переполняет лестницы Тауэрского моста, рассчитанные в XIX веке на тонкий ручеек пешеходов: но теперь их десятки тысяч, и под их ногами стираются даже гранитные ступени. Некоторые мосты на Сене, где туристы оставляют замочки, выбросив ключи в реку, в конечном итоге покрылись плотной металлической чешуей, вес которой угрожает прочности их конструкций.

В Лондон и Париж приезжает множество людей, и почти все из них хотят посетить ограниченный набор мест в сопровождении гидов — те поднимают высоко над головой флажки и зонтики, чтобы подопечные не упустили их из виду, и развлекают своих слушателей рассказами в мегафон. Это новая тенденция, и она постоянно набирает обороты. В 2012 году через четыре главных входа в Лувр прошло 9,7 миллиона человек — невероятное количество! В особо неудачные дни посетителям, принявшим опрометчивое решение попасть в музей через пирамиду Йо Минг Пея во дворе Наполеона, приходится ждать по два часа, преодолевая одну за другой людские пробки.

Сначала им нужно под дождем выстоять очередь, что змеится вокруг двора. Потом их ждет еще одна очередь у билетной кассы и, наконец, последняя — у гардероба. В 1980-х годах, когда Франсуа Миттеран поручил Пею реконструировать Лувр, установив стеклянную пирамиду в центре главного двора, замысел состоял в том, чтобы помочь людям, впервые посещающим музей, лучше ориентироваться в его огромном пространстве и бесчисленных галереях. Проект был рассчитан на 4,5 миллиона посетителей в год — тогда эта цифра казалась невероятной.

Посетители выстраиваются в очередь, чтобы увидеть картину Леонардо да Винчи «Мона Лиза» в Лувре

Фото: Philippe Wojazer / Reuters

Теперь, пройдя через досмотр сумок и кассовые окошки, 9,7 миллиона посетителей выстраиваются в десять рядов перед Моной Лизой, а потом горько сетуют на сайте Tripadvisor и в разговорах друг с другом на эгоистическое поведение соседей по толпе: они, дескать, расталкивают всех локтями, чтобы пробиться вперед и сделать селфи с кем-то из «большой тройки» — набора из Венеры Милосской, крылатой Ники Самофракийской и той же Моны Лизы.

Почему, жалуются некоторые, эти три экспоната не выставляют в одном зале: так людям, которые не могут тратить в музее много времени, было бы легче увидеть все, что они хотят. В рамках такого мировоззрения Мона Лиза — это Париж, так же как «Ночной дозор» — это Амстердам, а Кремль — это Москва. Столкнувшись с удвоением наплыва посетителей, грозящих его переполнить, Лувр затеял еще одну реконструкцию.

Музей ассигновал 50 миллионов евро на проект переустройства, призванный сократить очереди и внедрить некоторые методы управления большими потоками людей, которые уже были опробованы в аэропортах. С подобными проблемами сталкивается и Британский музей в Лондоне. В XVIII веке, когда он впервые открыл свои двери для всех интересующихся и любопытствующих, без платы за вход, его посещали около 5 тысяч человек в год. Сейчас эта цифра выросла до 6,7 миллиона, а недавний дневной рекорд составил почти 34 тысячи человек. Поскольку вход в Британский музей бесплатный, посетителям хотя бы не приходится выстаивать очередь к кассе, как в Лувре.

Рост численности населения заставляет нас адаптировать города к потребностям толпы. Крупным городам, где и жителей, и приезжих все больше, требуются все более обширные пространства. Им нужны стадионы, вмещающие 100 тысяч зрителей, и рассчитанные на множество людей залы для проведения недель высокой моды, концертов, книжных выставок и бесконечных торговых ярмарок. Дизайн играет важную роль — благодаря ему стадион, аэропорт или вокзал могут стать достойными городскими объектами; простой механизм для быстрого и безопасного пропуска зрителей внутрь и наружу может превратиться в нечто, усиливающее изысканность городской жизни.

Лондонский Альберт-холл, вмещающий почти 6 тысяч зрителей, в сравнении с 80-тысячным Олимпийским стадионом может теперь показаться столь же скромным по масштабам, как простая гостиная. Однако его круглая, многоярусная форма создает уютное пространство и в то же время позволяет толпе зрителей ощутить себя единым целым, почувствовать некую общность.

Именно такого результата пытались добиться и архитекторы, проектировавшие Национальный стадион в Пекине для Олимпиады-2008: недаром они привлекли к участию художника Ай Вэйвэя. «Мы хотели отойти от модели обычных «технократических» стадионов, в архитектуре которых главную роль играют сами размеры сооружения и цифровые экраны, — отмечал один из авторов проекта Жак Херцог. — В своем пространственном выражении наш стадион прост и почти архаичен. Его архитектура определяется толпой, а его пропорции задуманы так, чтобы сплотить зрителей и вывести соревнования по легкой атлетике на авансцену».

То, как спроектировано метро или аэропорт, тоже может либо усилить, либо подорвать качество городской жизни. Понятные, красивые, удобные для перемещения общественные пространства позволяют человеку ощутить себя частью некоего целого, которое он делит с остальными горожанами. И напротив: запущенность, неухоженность пространств означает, что городские власти не вкладываются в общественную среду, и отражает неуверенность в будущем города. Пребывание в таких местах не дает позитивных впечатлений: его приходится просто терпеть по необходимости.

Некоторые из нас сегодня живут в городах, где человек всегда находится в гуще толпы. Идея руководства токийского метро нанять специальных людей, которые руками утрамбовывают пассажиров с платформы в вагоны, чтобы ни один сантиметр в поездах не остался пустым, когда-то могла показаться чисто японским «заскоком». Но теперь такой уровень переполненности людьми присутствует во многих городах.

На новых станциях лондонской подземки, где платформы отделены от путей прозрачными перегородками с раздвижными дверьми, пассажиры уже четко знают: в час пик, который начинается в 6 утра, когда строители и уборщики едут на работу, надо выстраиваться у этих дверей в очередь. То же самое приходится делать — только у касс — в середине дня, когда действуют пониженные тарифы на билеты.

Микс женской красоты, ума и уверенности в себе — едва ли не самый страшный мужской кошмар. Мысли вроде «а вдруг я ей не понравлюсь?», «а если у нее еще миллион поклонников?», «а достаточно ли у меня денег, чтобы завоевать такую красотку?» сеют смуту в мужском сердце, и он принимает решение вообще не действовать, чтобы не разочароваться. К тому же, в сознании мужчины прочно укоренилась «аксиома»: красота = ветреность. А чего мужчины боятся, как огня, так это…

… сделать первый шаг

Инициатива традиционно принадлежит мужчинам — и не только в нашем, человеческом, мире. Самцы животных тоже, как правило, первыми начинают ухаживать за самками, привлекая их ярким оперением или громогласным рыком. Вряд ли лев сомневается в себе, «окучивая» львицу, но вот представитель рода человеческого больше думает, чем чувствует, и поэтому идет на поводу у собственных страхов. Казалось бы, что может быть проще: подошел, заговорил, познакомился. Но иногда первый шаг для мужчины больший стресс, чем составление годового отчета или спарринг на боксерском ринге. Особенно, если девушка — красавица. Кстати, сильнее чумы мужчины боятся…